Не могу я так. Второй день - обломовщина. Надо что-то организовать, только я уже задолбался надоедать людям, вызванивать всех, согласовывать; и вечно при этом все идет не так, что-то обламывается, где-то не хватает энтузиазма заразить людей идеей.
Теперь первые поствахтовские дни, когда мне звонили все и часто (даже те, звонка которых я не ожидал), вспоминаются с умилением.
Я вообще в последние дни склонен к ностальгии. По декабрю, по апрелю, по поствахтовскому утру.
Такое ощущение, что я в каком-то вакуумном шаре - все, что летит в мою сторону - отскакивает, все, что летит с моей стороны - недолетает.